Тексты неаполитанских песен

Lo guarracino, ca jeva pe' mare,
Lle venne voglia de se 'nzorare.
Se facette 'no bello vestito
De scarde de spine, pulito pulito.
Co 'na parrucca tutta 'ngrifata
De ziarelle 'mbrasciolate,
Co lo sciabbò, scollo e puzine
De seta 'ngrese, fina fina.

Cu li cazune de rezza de funno,
Scarpe e cazette de pelle de tunno
E sciammeria e sciammerino
D'aleghe e pile de vojo marino,
Cu li buttune e buttunera
D'uocchie de purpo, secce e fere,
Fibbia, spata e schiocche 'ndorate
De niro de secce e fele d'achiata.

Doje belle cateniglie
De premmone de conchiglie,
'No cappiello aggallonato
De codarino d'aluzzo salato.
Tutto posema e steratiello,
Jeva facenno lo sbafantiello.
Girava da ccà e da llà,
La 'nnammorata pe' se trovà.

La sardella, a lo barcone,
Steva sonanno lo calascione
E, a suono de trommetta,
Jeva cantanno 'st'arietta:
"E llarè lo mare e lena
E la figlia d' 'a zia Lena
Ha lassato lo 'nnammorato
Pecché niente ll'ha rialato".

Lo guarracino che la guardaje,
De la sardella se 'nnammoraje.
Se ne jette da 'na vavosa,
La cchiù vecchia e maleziosa.
Ll'ebbe bona rialata
Pe' mmannarle 'na 'mmasciata.
La vavosa, pisse pisse
Chiatto e tunno nce lo disse.

La sardella ca la sentette,
Rossa rossa se facette.
Pe' lo scuorno ca se pigliaje,
Sott'a 'nu scoglio se 'mpezzaje.
Ma la vecchia de la vavosa
Subbeto disse: "Ah, schefenzosa!
De 'sta manera nun truove partito,
'Nganna te resta lo marito.

Se haje voglia de t'allocà,
Tanta smorfie non haje da fà!
Fora le zeze, fora lo scuorno,
Anema e core e faccia de cuorno!"
Ciò sentenno la zia, sardella
S'affacciaje a la fenestella
E fece 'n'uocchio a zennariello
A lo speruto 'nnammoratiello.

Ma la patella ca steva de posta
La chiammaje "Faccia tosta,
Tradetora, sbrevognata,
Senza parola, male nata",
Ch'avea 'nchiantato ll'alletterato,
Primmo e antico 'nnammorato.
De carrera da chisto jette
E ogne cosa lle dicette.

Quanno lo 'ntise lo poveriello
Se lo pigliaje farfariello.
Jette a la casa, s'armaje a rasulo,
Se carrecaje comm'a 'no mulo
De scoppette, de spingarde,
Povere, palle, stoppa e scarde.
Quatto pistole e tre bajonette
Dint'a la sacca se mettette.

'Ncopp'a li spalle sittanta pistune,
Ottanta bomme e novanta cannune
E, comm'a guappo pallarino,
Jeva trovanno lo guarracino.
La disgrazia a chisto portaje
Ca 'mmiez'a la chiazza te lo 'ncontraje,
Se ll'afferra p' 'o crovattino
E po' lle dice: "Ah malandrino!

Tu me lieve la 'nnammorata
E pigliatella 'sta mazziata!"
Tuffete e taffete, a meliune,
Lle deva pacchere e secozzune.
Schiaffe, ponie e perepesse,
Scoppolune, fecozze e conesse,
Scervecchiune e sicutennosse
E ll'ammaccaje osse e pilosse.

Venimmoncenne che a lo rommore,
Pariente e amice ascettero fore.
Chi co' mazze, cortielle e cortelle,
Chi co' spate, spatune e spatelle.
Chiste co' barre, chille co' spite,
Chi co' 'ammennole e chi co' 'antrite,
Chi co' tenaglie e chi co' martielle,
Chi co' torrone e sosamielle.

Patre, figlie, marite e mogliere
S'azzuffajeno comm'a fere.
A meliune correvano a strisce,
De 'sto partito e de chille li pisce.
Che bediste de sarde e d'alose,
De palaje e raje petrose,
Sarache, dientece ed achiate,
Scurme, tunne e alletterate.

Pisce palumme e piscatrice,
Scuorfane, cernie e alice,
Mucchie, ricciole, musdee e mazzune,
Stelle, aluzze e sturiune,
Merluzze, ruongole e murene,
Capoduoglie, orche e vallene,
Capitune, auglie e arenghe,
Ciefare, cuocce, tracene e tenche.

Treglie, tremmole, trotte e tunne,
Fiche, cepolle, laune e retunne,
Purpe, secce e calamare,
Pisce spata e stelle de mare,
Pisce palummo e pisce martielle,
Voccadoro e cecenielle,
Capochiuove e guarracine,
Cannolicchie, ostreche e angine.

Vongole, cocciole e patelle,
Piscecane e grancetielle,
Marvizze, marmure e vavose,
Vope prene, vedove e spose,
Spinole, spuonole, sierpe e sarpe,
Scauze, 'nzuoccole e co' le scarpe,
Sconciglie, gammere e ragoste,
Vennero 'nfino co le poste.

Capitune, saure e anguille,
Pisce gruosse e piccerille,
D'ogne ceto e nazione,
Tantille, tante, cchiù tante e tantone.
Quanta botte, mamma mia,
Ca se devano. Arrassosia!
A centenare le bbarrate,
A meliune le ppetrate.

Muorze e pizzeche a beliune,
A deluvio li secozzune.
Non ve dico che vivo fuoco
Ca se faceva per ogne luogo.
Te - te - ttè, ccà pistolate,
Ta - ta - ttà, llà scoppettate,
Tu - tu - ttù, ccà li pistune,
Bu - bu - bbù, llà li cannune.

Ma de cantà sò già stracquato
E me manca mò lo sciato.
Sicché, dateme licenza,
Graziosa e bella audienza!
'Nfi' ca sorchio 'na meza de seje
A la salute de luje e de leje,
Ca se secca lo cannarone,
Sbacantannose lo premmone.

Гуаррачино, что плавает в море,
Задумал жениться.
Он пошил себе красивый костюм
Из острых чешуек, очень опрятный.
Надел кудрявый парик,
Усыпанный мелкими ракушками,
Воротничок, платочек на шею и манжеты
Из английского шёлка очень тонкого.

С брюками из сетки,
Ботинками и носками из кожи тунца
И накидкой и пелериной
Из водорослей и щетины дюгоня,
С пуговицами и кнопками
Из глаз осьминогов, каракатиц и лососей,
Пряжки, шпага и позолоченные ленты
Из чернил каракатицы и желчи ласкири.

Две красивые цепочки
Из ракушек,
Элегантную шляпу
Из хвостиков щуки.
Всё накрахмалено и хорошо разглажено,
Он был похож на щёголя.
Вышел и плавал туда-сюда
В поисках невесты.

Одна сардина стояла на балконе,
Играя на лютне,
И под звуки трубы
Пела песенку:
"О, море, море,
А дочка тётушки Лены
Оставила своего жениха,
Потому что он ничего ей не подарил!"

Гуаррачино, увидев её,
Влюбился в сардину.
От неё уплывала морская собачка,
Ворчливая старуха.
Он дал ей денег,
Чтобы оправить послание сардине.
И морская собачка, шепотом,
Чётко и ясно ей его передала.

Услышав послание,
Сардина покраснела.
От стыдливости
Под камень забилась.
Но старая морская собачка
Сказала ей: "Ах, привередливая!
Так ты не найдёшь себе жениха
И останешься без мужа.

Если ты хочешь выйти замуж,
Ты не должна так ломаться!
Вперёд любезность и прочь застенчивость,
Смелей, будь милой и сердечной!"
Слушая тётушку, сардина
Выглянула в окошко
И, в согласии, подмигнула
Полному надежд влюблённому.

Но пателла, что стояла рядом,
Назвала её "Нахалкой,
Предательницей, бесстыжей,
Не умеющей сдерживать слово",
Потому что она бросила тунца,
Своего бывшего жениха.
Поспешно ушла от него
И много чего наговорила ему.

Узнав об этом, в несчастного тунца
Вселился демон.
Он вернулся домой, вооружился ножом,
Нагрузил себя, как мула,
Винтовками, ружьями,
Порохом и патронами.
Четыре пистолета и три штыка
Положил в свой мешок.

На плечах семьдесят оружий,
Восемьдесят ядер и девяносто пушек
И, как злобный рыцарь,
Пошёл искать гуаррачино.
К несчастью
Посреди площади он его встретил,
Схватил за шиворот
И сказал: "Ах, ты, злодей!

Ты украл у меня невесту,
Вот тебе за это!"
Удары и толчки миллионами,
Он ударил его по щеке.
Пощёчины, удары и подзатыльники,
Пинки и удары в шею,
Пощечины и удары в лицо,
Он переломал ему все кости и хрящи.

Поднялся шум,
Знакомые и друзья выплыли наружу.
Кто с дубинкой, ножиком и ножом,
Кто со шпагой, саблей и мечом.
Этот с балкой, тот с копьём,
Кто с миндалями, а кто с орехами,
Кто с клещами, а кто с молотом,
Кто с турронами и сузамеллами*.

Отцы, дети, мужья и жёны
Дрались, как звери.
Миллионы сбежались в кучу,
Рыбы и той и другой стороны.
Сколько было среди них сардин и сельди,
Камбал и скатов,
Морских карасей, зубанов и ласкири,
Скумбрий и тунцов.

Куньи акулы и рыбы-удильщики,
Скорпены, морские окуни и анчоусы,
Морские коты, сериолы, треска и бычки,
Трахиноты, барракуды и осётры,
Хек, морские угри и мурены,
Кашалоты, косатки и киты,
Иглы, сарганы и сельди,
Кефаль, морские коньки и драконы и линь.

Барабульки, скаты, лососи и тунцы,
Корифены, цеполы, атерины и смариды,
Осьминоги, каракатицы и кальмары,
Рыбы-мечи и морские звёзды,
Куньи акулы и рыбы-молоты,
Горбыли и песчанки,
Спруты и хромисы,
Моллюски, устрицы и морские ежи.

Морские черенки, сердцевидки и пателлы,
Акулы и крабы,
Губаны, спарусы и морские собачки,
Полосатики, вдовы и замужние,
Лавраки, морские окуни, змеи и сарпы,
Босые, на каблуках и в ботинках,
Морские улитки, креветки и лангусты,
Все послушно пришли.

Угри, ставриды и змеехвосты
Рыбы большие и малые,
Всех видов и групп,
Маленькие, побольше и огромные.
Сколько тумаков, мама миа,
Они надавали ему. Кошмар!
Сотни палкой,
Миллионы камнями.

Укусы и пинки миллиардами,
Град ударов в шею.
Я уж не говорю, что огнём
Было обожжено всё его тело.
Te - te – tè, здесь раны от пистолета,
Ta - ta - tà, там раны от ружья,
Tu - tu - tù, здесь от карабина,
Bu - bu - bù, там от пушки.

Но петь об этом я уже устал
Мне не хватает дыхания.
Поэтому, дайте мне передышку,
Достопочтенная публика!
Налейте мне чуть-чуть,
За здоровье его и её,
Иначе у меня пересохнет в горле
И опустошатся лёгкие.